Борис Юхананов в пространстве и времени
Джон Фридман | The Scenographer | Октябрь 2018
Путь, пройденный Борисом Юханановым за сорок лет в искусстве, был чем угодно, но только не обычной историей стандартного развития карьеры. Сегодня он является художественным руководителем Электротеатра Станиславский, который берет свое начало от легендарной оперной и драматической студии Константина Станиславского и на протяжении 70 лет является одним из самых известных драматических театров Москвы. На сегодняшний день эта должность может представлять собой самую большую драгоценность в короне Юхананова, но она ничтожно мало говорит об этом художнике, который никогда не шел протоптанной дорогой. Ничего из того, что Юхананов делал в первые три десятилетия своей работы в театре, не могло предвещать, что однажды его выберут возглавить один из самых именитых театров России. Все, что происходило между годами обучения Юхананова у легендарных режиссеров Анатолия Васильева и Анатолия Эфроса в начале 1980-х годов, и его нынешним пребыванием на посту руководителя Электротеатра Станиславский, происходило исключительно на его собственных условиях и всегда вне общепринятых ожиданий.

Образно говоря, Юхананов остается и всегда был полиглотом художественных языков. Большую часть трех десятилетий, вплоть до 2013 года, он вел насыщенную жизнь внутри российского художественного андеграунда, разминая свои мускулы театрального режиссера, кинорежиссера, художника, графика, поэта, писателя, педагога и теоретика. Он был активным раздражителем и философским противником всего мейнстрима. Со здоровым чувством юмора, но строгим взглядом, указывающим на то, что он шутит лишь отчасти (и в эпоху, когда можно было еще шутить на эту тему), Юхананов выступал за то, что он называл «акты театрального терроризма». Идея заключалась в том, что актеры Юхананова врываются в какой-то тоскливый спектакль, идущий в традиционном театре, и моментально наполняют его энергией, разыгрывая провокационную сцену или две, а затем бегут к выходу, оставив всех в раздумьях, что же только что произошло.

Важно отметить, что Юхананов никогда не пустил в действие такие агрессивные акции на территории других людей и не обязан был это делать. Белой вороне, теоретику Юхананову было достаточно высказать свою точку зрения об андеграундном искусстве, противоположному традиционному искусству, подробно описав, насколько увлекательными будут такие подрывные вылазки, и насколько сильный смысл они несут в себе для всех участников. Мысль о том, что он может сделать это, если захочет, была важна как для него самого, так и для его понимания искусства. Юхананов всегда был заинтересован в создании того, что теоретически возможно, и в раздвигании границ общеизвестного и принятого.

Борис Юхананов стоял у истоков многочисленных инновационных, негосударственных объединений, которые выходили за пределы типичного в застойный, позднесоветский период 1980-х годов. Он был соучредителем первой независимой балетной компании в Ленинграде, а его группа «Театр Театр», выступавшая в публичных пространствах, стала первым независимым драматическим театром города. Юхананов также был одним из основателей российского движения «Параллельное кино», которое незамедлительно утвердилось в качестве свободной, исследовательской альтернативы господствовавшей тогда официальной советской киноиндустрии. Его «МИР» (русская аббревиатура Мастерской индивидуальной режиссуры, основанной в 1988 году) была первой в России независимой театральной школой и постановочной компанией.

При всей важности его действий для контркультуры в России – не говоря уже о личностном развитии Юхананова – мало кто сможет отрицать, что работа этого режиссера, всегда неортодоксальная и всегда сложная, зачастую проходила без особого внимания. Когда он открывал для ничего не подозревающей публики свои спектакли, они часто не знали, что с ними делать. Как правило, его постановки играли для небольшого числа зрителей и буквально несколько раз. Вот свидетельство об одной из первых постановок Юхананова 1986 года: «Балансировавший на грани катастрофы вольный, отстегнутый, отпущенный в один из двориков всегда шумного московского Арбата показ спектакля «Мизантроп» ознаменует официальное рождение «Театра Театра» – первой независимой театральной группы в России» (Тимофеева, «Театр»).